«Мир юрского периода: Возрождение» — седьмой фильм в легендарной франшизе о мире, где люди рискнули возродить давно вымерших гигантов. Хотя кажется, что тема давно себя исчерпала, студия вновь делает ставку на зрелищность, ностальгию и идею, что динозавры — это вечный билет в кино.

На этот раз за режиссёрское кресло сел Гарет Эдвардс, известный по «Годзилле» и «Монстры». Любопытно, что съёмки проходили преимущественно не в студийных павильонах, а на реальных локациях — в джунглях Таиланда и на Мальте. Кроме того, фильм частично снят на классическую киноплёнку, чтобы создать атмосферу и визуальный стиль, напоминающий оригинальный «Парк юрского периода» 1993 года.

В центре сюжета — мир, переживший последствия предыдущего фильма. Динозавры теперь обитают лишь на изолированных участках планеты, в том числе на загадочном острове, который когда-то служил скрытым полигоном для экспериментов корпорации InGen. Именно туда отправляется группа главных героев с целью собрать генетический материал редких видов для создания революционного лекарства.

Интересно, что в фильме появляется совершенно новая лаборатория — так называемый Site C — своего рода кладбище заброшенных экспериментов, куда свозили всех неудачных гибридов. Среди них — созданный специально для этого фильма Distortus Rex, ужасающий мутант с непропорционально длинными передними конечностями, массивной грудной клеткой и признаками, скорее напоминающими создание из научной фантастики, чем реального динозавра.

Кроме этого, зрителям покажут «мутадонов» — неудачные скрещивания рапторов с летающими рептилиями, а также доработанных классических хищников. Спинозавр, например, теперь получил более массивный гребень и визуально стал напоминать современные научные реконструкции. T‐Rex выглядит более приземлённым, мускулистым и тяжеловесным, чем в предыдущих частях — особое внимание уделено деталям кожи, походке и мимике.

Что любопытно — несмотря на очевидные попытки уйти от штампов, фильм снова использует приём с «секретным островом», что становится своеобразным клише франшизы. Но благодаря визуальной мощи, практическим эффектам и более мрачной атмосфере, всё это воспринимается не как дешёвый повтор, а как логичное развитие вселенной.

Герои, ритм и старая проблема новых динозавров

Несмотря на впечатляющее техническое исполнение, «Мир юрского периода: Возрождение» не смог до конца избавиться от старых проблем, характерных для последних частей франшизы. Главные герои — на удивление харизматичные в исполнении актёров, но сценарно остаются скорее функцией, чем живыми личностями. Капитан Дункан Кинкейд — типичный обаятельный авантюрист. Палеонтолог Генри Лумис — классический «ботаник», полный тревожных размышлений о правильности происходящего. И, конечно, Зора Беннетт — сильная женщина с боевым прошлым, от которой явно ожидали стать новой культовой героиней серии.

Однако глубины этим персонажам не хватает. Они делают своё дело, обмениваются парой реплик о тяжёлом прошлом, которое потом так и не раскрывается, и идут дальше по сценарию. Этот приём встречается слишком часто — как будто сценаристы помнят, что надо дать намек на личность, но потом сами забывают развить эту тему.

Особенно ощущается провисание в ритме. Первая половина фильма почти целиком проходит… на корабле. Да, не на острове с динозаврами, а в долгих подготовительных сценах, где герои планируют миссию, спорят и знакомятся. И только к середине начинается высадка на таинственный остров, где наконец появляются те, ради кого стали смотреть фильм — динозавры.

Ситуацию усугубляет то, что параллельно вводится целая дополнительная сюжетная линия с семьёй, застрявшей на этом же острове. Казалось бы, дополнительный конфликт — это хорошо. Но эти персонажи почти не пересекаются с основной группой и появляются будто из другого фильма. Из всего этого побочного сюжета запоминается разве что забавный мини-динозаврик — явная попытка создать что-то вроде своего «Бэйби Йоды», персонажа для мерча и соцсетей.

Когда же дело доходит до экшена, фильм внезапно расцветает. Гарет Эдвардс, который всегда умел работать с масштабом, здесь создаёт сцены, напоминающие скорее старые фильмы о монстрах, чем типичный голливудский боевик. Огромные зубастые силуэты, выныривающие из тумана, жуткие ракурсы сквозь деревья, сцены, снятые с высоты птичьего полёта, где видно, насколько крошечен человек перед лицом этих гигантов. В эти моменты кино становится почти хоррором — с напряжением, которым франшиза давно уже не могла похвастаться.

Правда, кульминация вновь оказывается смазанной. Финал одновременно затянут — благодаря долгим медленным сценам — и при этом скомкан, когда внезапно всё обрывается. Особенно странно выглядит решение с тем самым D‐Rex: его показывают в начале и в конце, но почти никак не используют в основной части фильма. В результате возникает ощущение, что фильм сначала строит огромное напряжение, а потом будто сам боится его развивать.

И всё же, при всех огрехах, «Мир юрского периода: Возрождение» в каком-то смысле честнее своих предшественников. Он хотя бы пытается вернуться к тому самому ощущению чудесного страха, которое когда-то делало франшизу уникальной. И при этом невольно снова демонстрирует главную мораль самой первой части: то, что можно вернуть к жизни, не значит, что это стоит делать.