Если вы — кинорежиссёр, и 1993 год стал для вас золотым в карьере… ну, поздравляем: скорее всего, вы — Стивен Спилберг. Потому что по-другому просто не складывается. В этом году он получил семь «Оскаров» за «Список Шиндлера» — тяжёлую, пронзительную драму о Холокосте, а ещё — между делом — снял «Парк Юрского периода». Тот самый. С динозаврами, ревущими прямо в лицо, и спецэффектами, которые и сегодня заставляют CGI-художников нервно курить в сторонке.
Фильм взял три «Оскара» и навсегда вписался в историю кино как технологический скачок — настоящий трамплин в новую эру визуальных эффектов. И это при том, что Спилберг уже тогда был звездой вселенского масштаба, ведь именно он в 1975 году подарил миру «Челюсти» и по сути изобрёл блокбастер как жанр. Но «Парк» был другой зверь. Или динозавр. Он хотел показать зрителю что-то, чего тот ещё никогда не видел. И, честно говоря, получилось.
Правда, всё это волшебство не случилось бы без людей вроде Денниса Мурена, Фила Типпетта и Стэна Уинстона. Эти ребята — настоящие волшебники спецэффектов — под чутким (иногда чересчур) руководством Спилберга устроили симбиоз аниматроники и компьютерной графики, который в итоге произвёл эффект разорвавшейся бомбы. Динозавры выглядели так реалистично, что в зале зрители переставали жевать попкорн от удивления.
И вот на фоне всего этого успеха Universal, конечно, не могла не развивать франшизу. Было бы странно. Только вот во втором фильме Спилберг ещё был, а вот в третьем — уже нет. Почему? Ответ проще, чем кажется: он устал.
Снимать один фильм о динозаврах — это марафон. А два? Это уже какой-то ультратриатлон. Поэтому, когда пришло время делать третью часть, Спилберг просто передал штурвал Джо Джонстону — человеку, который чуть ли не с первого «Парка» мечтал влезть в это болото. Ну и, надо сказать, был неплохим кандидатом: у него в арсенале был «Ракетчик», «Джуманджи» и Оскар за визуальные эффекты в «Индиане Джонсе». Стаж — более чем солидный.
Сам Джонстон потом вспоминал: «Стивен позвонил мне и говорит: “Слушай, это всё очень тяжело. У меня тут дети, вообще сил нет. Хочешь третий “Парк” — забирай”». Ну как тут отказаться?
Вообще, есть негласное правило: если фильм называют технологическим чудом, за кулисами наверняка царил ад. «Парк Юрского периода» — не исключение. Создать самых правдоподобных динозавров в истории кино — задача не из лёгких, и Спилберг к тому моменту уже откровенно выдохся. Особенно учитывая, что параллельно он вкалывал над «Искусственным разумом». И, как рассказывает Джонстон, однажды Стивен заглянул на съёмки и, посмотрев на всю эту спецэффектную кухню, только и сказал: «Боже, как же хорошо, что я этим больше не занимаюсь».
Тем не менее, совсем от «Парка» он не ушёл. Во всех фильмах франшизы его имя числится в титрах как исполнительного продюсера — и не просто формально. Так что каждый раз, когда выходит новый фильм про рёвущих ящеров, Спилберг получает жирный конверт. В этом плане он напоминает старого доброго Индиану Джонса: вроде в отставке, но всегда где-то рядом.
Более того, он и на съёмочной площадке третьей части время от времени появлялся. Оператор Шелли Джонсон вспоминала, как Спилберг иногда давал советы — мол, как кадр чуть получше поставить, где камеру приподнять. Ну не может человек без режиссуры — даже если официально он «просто наблюдает».
А теперь главный вопрос: каким получился «Парк Юрского периода 3»? Честно? Не шедевр. Но бодрый. Это не масштабная сага, как первая часть, а скорее 90-минутный B-movie с А-класса эффектами. В нём нет той магии, что в оригинале, но зато он честный, динамичный и куда смотрибельнее многих сцен из «Мира Юрского периода». Иногда — особенно если не ждать многого — это всё, что нужно от фильма про динозавров.